Некоторые читатели моей колонки уже, наверное, спрашивают: почему автор столь много внимания уделяет темам, связанным с йодом, йодным дефицитом и йодированной солью, оставляя без внимания другие вопросы тиреоидологии? Нет ли здесь конфликта интересов? Может быть. Но, постепенно постигая профессию колумниста, начинаешь понимать, что колонки (даже в ежеквартальный журнал) надо писать на актуальные темы, находящиеся на пике интересов как профессионалов, так и всей почтеннейшей публики. Иными словами: “утром в газете, вечером в куплете”, т.е. в нашей колонке. Можно ли было, например, обойти вниманием в этом году 20-ю годовщину аварии на Чернобыльской АЭС? А совпавшую с этим печальным юбилеем еще более прискорбную аварию на японской АЭС “Фукусима”, если везде от Первого канала ТВ до желтой прессы обсуждался животрепещущий вопрос о том, сколько йода нужно выпить, чтобы “спастись от радиации”?

Под парадигмами я подразумеваю признанные всеми научные достижения, которые в течение определенного времени дают модель постановки проблем и их решений научному сообществу. Томас Кун Рак щитовидной железы (РЩЖ) является наиболее часто встречающейся злокачественной опухолью эндокринной системы [1]. Стандартизованный показатель заболеваемости РЩЖ в различных странах мира варьирует от 0,8 до 9,4 случая на 100 000 населения в год среди женщин и от 0,6 до 2,6 случая на 100 000 населения в год среди мужчин [6]. В России заболеваемость РЩЖ достигает 8000 новых случаев в год [2].

Рак околощитовидных желез (РОЩЖ) – редкоезлокачественное заболевание. У больных РОЩЖ, как правило, отмечается тяжелое течение гиперпаратиреоза с высокими показателями кальция и паратгормона (ПТГ) в крови. Кроме того, у большинства пациентов диагностируются выраженные костные и почечные осложнения гиперпаратиреоза, а у некоторых определяются симптомы местного и отдаленного распространения заболевания. На сегодняшний день нет какого-либо патогномоничного гистопатологического маркера в диагностике РОЩЖ. Окончательный диагноз РОЩЖ основывается на наличии локальной инвазии опухоли или наличии метастазов в лимфатические узлы и отдаленные органы. Малое количество наблюдений, а также трудности диагностики тормозят активное изучение данной патологии. На сегодняшний день в вопросах диагностики и лечения РОЩЖ используется коллективный мировой опыт врачей, занимающихся этой проблемой. Однако многие аспекты этого тяжелого заболевания до сих пор остаются не изученными.

Проблема йододефицита является чрезвычайно актуальной, поскольку, согласно имеющимся данным, 75% жителей России испытывают различной степени выраженный дефицит йода. Целью настоящего исследования являлась сравнительная оценка йодного обеспечения Санкт-Петербурга в 1999 и 2010 гг. Всего было обследовано 704 школьника (420 девочек и 284 мальчика) в возрасте от 6 до 12 лет, проживающих в Санкт-Петербурге. У всех обследованных детей были собраны образцы дневной порции мочи в объеме 50 мл для определения йодурии с использованием классической реакции Sandell-Kolthoff. Все дети были осмотрены эндокринологом, произведена пальпация щитовидной железы для выявления ее увеличения, наличия узлов. Исследование, проведенное в Санкт-Петербурге в 1999 г., не выявило выраженного дефицита потребления йода, медиана йодурии составила 105 мкг/л, однако у половины обследованных показатели йодурии были менее 100 мкг/л, что соответствовало легкому йододефициту. В 2010 г. “медиана йодурии” составила 148 мкг/л, что достоверно превышало показатели, полученные в 1999 г. В 2010 г. показатели йодурии менее 100 мкг/л выявлялись в 3 раза реже (у 15,8% обследованных), чем в 1999 г. (у 49%). По результатам пальпаторного обследования увеличение щитовидной железы было выявлено у 3% обследованных в 1999 г. и у 1,6% в 2010 г. Исследование показало, что за прошедшее десятилетие йодное обеспечение Санкт-Петербурга существенно улучшилось, хотя полностью йододефицит не устранен

Исследование посвящено оценке уровня антител к рецептору тиреотропного гормона (АТ-рТТГ), некоторых цитокинов (ФНО-α, ИЛ-8, ИЛ-10) у больных с болезнью Грейвса (БГ) с хронической сердечной недостаточностью (ХСН) и выявлению прогностических факторов формирования ХСН. При обследовании 89 больных БГ ХСН диагностирована у 46 (51,7%), из них 1-я стадия – у 27 (58,7%) больных, 2А стадия – у 17 (37%), 2Б стадия – у 2 (4,3%). Однако тахикардия, одышка и ряд других сердечно-сосудистых изменений при ХСН 1-й стадии могут быть проявлениями как ХСН, так и БГ, поэтому в 1-ю группу (“ХСН+”, или с ХСН) включили 19 (21,3%) больных БГ с ХСН 2А и 2Б стадии, во 2-ю группу (“ХСН-”, или без ХСН) – 43 больных БГ без признаков ХСН. Контрольную группу (3-я) составили 30 здоровых лиц. Выявлено, что с возникновением ХСН у больных БГ ассоциированы наличие постоянной формы фибрилляции предсердий и артериальной гипертензии, возраст старше 40 лет, мужской пол, длительность БГ 10 лет и более, наличие 6 и более эпизодов тиреотоксикоза. Прямой связи между повышением уровня АТ-рТТГ и возникновением ХСН у больных БГ не обнаружено. У больных БГ по сравнению с контрольной группой выявлены дисбаланс системы цитокинов, преобладание “провоспалительной активации”, однако статистически значимых взаимосвязей между уровнями ИЛ-8, ИЛ-10 и ФНО-α и возникновением ХСН у больных БГ не обнаружено.

Представлены данные применения метода малоинвазивной биоимпедансометрии у пациентов с очаговыми доброкачественными образованиями щитовидной железы (n = 80). Приводится сравнительная оценка биоимпедансометрических показателей в подгруппах с различным морфологическим строением узлов щитовидной железы.

Целью работы явилось изучение влияния гормонов жировой ткани на механизмы развития инсулинорезистентности и показатели липидного обмена у пациентов с субклиническим гипотиреозом (СГ) в возрасте до 50 лет в зависимости от индекса массы тела (ИМТ), а также от наличия или отсутствия заместительной терапии левотироксином (L-Т4). У пациентов с СГ были выявлены нарушения липидного обмена, заключавшиеся в низком содержании холестерина липопротеидов высокой плотности, а также снижение чувствительности к инсулину (повышение уровня иммунореактивного инсулина – ИРИ при нормогликемии и повышение показателей HOMA-IR). При изучении содержания гормонов жировой ткани было выявлено повышение уровня адипонектина в диапазоне референсных значений, но с достоверным отличием от группы контроля. Уровни лептина и резистина не имели достоверных отличий от показателей здоровых лиц соответствующего возраста, пола и ИМТ. Был проведен корреляционный анализ между показателями содержания гормонов жировой ткани, тиреотропного гормона, липидного спектра, ИРИ, глюкозы и HOMA-IR. Полученные результаты были также проанализированы по двум ключевым позициям: факту проведения заместительной терапии и ИМТ. Анализ результатов в соответствии с ИМТ показал, что у пациентов с нормальной массой тела (ИМТ<24,9 кг/м2) уровень адипонектина был выше на фоне нарушения липидного обмена, при этом у пациентов с избыточной массой тела (ИМТ>25–29,9 кг/м2) повышался уровень ИРИ, HOМA-IR, усугублялась дислипидемиия и снижалось содержание адипонектина. Заместительная терапия L-Т4 дала положительный эффект в отношении нормализации показателей липидного и углеводного обмена, адипонектина и лептина. Однако при сравнении результатов, полученных в подгруппах с компенсированным и некомпенсированным СГ, значимые различия через 6 мес были выявлены лишь по уровню адипонектина и ИРИ.

Для установления взаимосвязи между показателями массы тела и функциональным состоянием щитовидной железы (ЩЖ) у девушек-подростков с нарушением менструального цикла, проживающих в йоддефицитном регионе, проведено обследование 130 девушек-подростков с нерегулярными менструациями. Распространенность ожирения и избыточной массы тела у них составила 3,8 и 14,6% соответственно, дефицита массы тела – 43,8%. Нормальную массу тела имели 37,7% девушек. Не выявлено статистически значимых различий по уровню ТТГ, св.Т4 и св.Т3 (p = 0,19, р =0,65 и р=0,65, p = 0,48 соответственно) у пациенток с различными показателями массы тела. Таким образом, результаты исследования позволяют сделать вывод об отсутствии достоверной связи между массой тела и функциональным состоянием ЩЖ у девушек-подростков с нерегулярными менструациями.

С целью выявления гемостазиологических и метаболических нарушений у пациентов с различной тяжестью и длительностью гипотиреоза и особенностей модифицирующих влияний хронической гипергликемии на изучаемые параметры выполнен анализ параметров метаболизма, тромбоцитарного и плазменного гемостаза у 69 пациентов с гипотиреозом и 36 с гипотиреозом и сахарным диабетом. Некомпенсированный гипотиреоз независимо от длительности заболевания и наличия осложнений наряду с изменениями липидного спектра проявляется гипереактивностью тромбоцитов. При субкомпенсированном гипотиреозе агрегационная активность не изменена. Сочетание сахарного диабета 2-го типа у пациентов с субкомпенсированным и некомпенсированным гипотиреозом сопровождается активацией кровяных пластинок и дополняется гипертриглицеридемией и увеличением среднего объема тромбоцита, показателя тромбокрита, а также укорочением активированного частичного тромбопластинового времени.